Поль Сезанн - Чайник и фрукты

"Toiles des luttes" или "полотна борьбы" - так Жорж Сёра называл свои большие картины, которым суждено было стать абсолютными шедеврами "научного импрессионизма". Для родоначальника постимпрессионизма Поля Сезанна каждая из его картин становилась "toiles des luttes". В тех редких строках писем, где он описывает свою технику, живопись для него обусловлена нерешительностью, сомнениями и борьбой, при этом он прекрасно понимал, что ему редко удается довести работу до какого-либо успешного завершения. В письме бельгийскому исскуствоведу Октаву Маусу от 29 ноября 1889 года Сезанн писал: "Я должен сказать вам, что многочисленные исследования, которым я посвятил себя, дали только отрицательные результаты, и, боясь критики, которая слишком оправданна, я решил работать наедине до того дня, когда почувствую себя готовым теоретически защитить плоды моих усилий".

К натюрморту "Чайник и фрукты" в полной мере можно отнести все терзания автора, описанные в письме. Чайник становится единственным стабилизирующим вертикальным элементом, вокруг которого по белой скатерти разбросано несколько фруктов. Внимательно изучив композицию можно заметить большое и маленькое яблоки, два или три апельсина, по крайней мере одну грушу и один лимон, которые удерживаются на своих местах складками ткани. Нет ни чаши, ни тарелки, ни корзины, чтобы вместить их, и они, кажется, бросают вызов любому другому порядку, кроме собственного художественного построения Сезанна. Таким образом, он ставит перед собой задачу упорядочить беспорядок, создать живописный мир, в котором сложность действительного мира сразу же воспевается и формируется тщательно расположенными цветными мазками, либо группами нарисованных линий.

Как и многие мастера натюрморта, Сезанн использовал небольшое количество "реквизита", чтобы составить сам натюрморт, прежде чем написать его. Тем не менее, из всех его натюрмортов есть только еще один с чайником, и он был написан в совершенно другой манере в 1867 году. Чайники так похожи друг на друга, что, несомненно, это один и тот же предмет. В настоящей работе корпус чайника точно так же состоит из двух соединенных швами оловянных частей, причем верхняя часть так обобщенно окрашена, что ее невозможно сравнить с предыдущей работой. То же самое относится и к деревянной ручке, которая здесь имеет цвет олова сверху и дерева у основания. Что касается цвета, то более ранний вариант окрашен оловянно-серым цветом, в то время как более поздний чайник состоит из мазков розового, лавандового, бледно-голубого, бирюзового, белого, темно-серого, синего, коричневого и красного цветов.

То же самое можно сказать и об объемно окрашенных складках "белой" скатерти, тщательно уложенной подобно ткани горной гряды с вершинами и складчатыми долинами. Как и на чайнике, это хроматическая симфония той же палитры цветов, замеченная на округлых формах стоящего сосуда. Ничего не зная о жизни Сезанна, можно пережить полную драму творения, просто внимательно глядя-и в течение длительного времени при различных условиях освещения-на картину. И "танец цвета" ни чем не связан с потрясающим "танцем форм", составляющих композицию. Яблоки останавливаются в тот момент, когда они, кажется, должны были скатиться вниз с головокружительно накрененной столешницы. Сезанн был мастером натюрмортной живописи, и диапазон композиционных стратегий, которые он использовал, беспрецедентен в западной традиции натюрморта.