Поль Сезанн - Пьеро и Арлекин

Написание картины "Пьеро и Арлекин" совпало с переездом Сезанна в Париж, где он совмещает работу в мастерской на улице Валь-де-Грас с короткими поездками по окрестностям. Переезд в столицу был продиктован давним желанием супруги художника Гортензии Фике, так же как и ее интерес к празднованию Марди Гра привел к замыслу написать серию работ, объединенных персонажами итальянской комедии дель арте. В отличие от провинциального и спокойного Экса, ярмарочное веселье и яркие костюмы карнавальных шествий, уже вошедших в моду в Париже, произвели глубокое впечатление на супругов, что не замедлило отразиться в творчестве Сезанна.

Выбрав для сюжета картины двух извечных соперников - застенчивого неудачника Пьеро и остроумного интригана Арлекина, автор сознательно обращается к игре противоположностей. Но, нарушая все законы жанра и меняя амплуа героев, в импровизированной мизансцене Сезанн заставляет Пьеро исподтишка тянуться за деревянным жезлом красующегося Арлекина. Моделями для этой работы выступили семнадцатилетний сын художника Поль в роли Арлекина и его друг Луи Гийом в образе Пьеро. По свидетельству молодого Поля во время одного из сеансов Луи упал в обморок из-за требования полной неподвижности со стороны Сезанна. Для автора изображенная сцена становится тщательным исследованием человеческих темпераментов, отраженных в движениях и позах.

Преднамеренное пренебрежение законами перспективы, когда пол резко уходит вниз, подчеркивает экспрессию сцены и объясняет визуальные искажения. Например, ноги Арлекина должны быть удлинены, чтобы он мог стоять. Впрочем, художник смело меняет формат картины и добавляет горизонтальную полосу холста внизу, куда "вошел" носок туфли Арлекина. Кажется, что оба персонажа выходят из кулис театра, представленных большими шторами из того же материала, который Сезанн использовал в своих натюрмортах. Художник особенно тщательно работает над тканями и костюмами. Наряд Пьеро, мешковатый и безупречно белый, отражает все окружающие цвета и, в свою очередь, освещает лицо юноши. Рядом с ним стройная фигура Арлекина, одетого в красно-синее ромбическое трико, вносит в картину теплую, жизнерадостную ноту. Меланхоличные выражения на лицах моделей, характер движения и специфическое расположение фигур придают работе чувство беспокойства, почти трагедии, совершенно несоответствующее теме карнавала.

В 1888 году настоящее полотно было куплено у художника Виктором Шоке и находилось в его парижской коллекции до 1889 года. Каталог по продаже коллекции вдовы Шоке содержит размеры картины и расписку о том, что она была продана за 4400 франков. Новым обладателем работы стал Поль Дюран-Рюэль, не менее известный чем Шоке маршан и почитатель импрессионистского искусства. К 1904 году, когда картина оказывается в руках московского купца и коллекционера Сергея Щукина, она была хорошо известна благодаря выставкам в Берлине и Вене.